27 август 2020
Либертариум Либертариум

Перспективы цивилизации во многом определяются тем, насколько успешно функционируют общественные системы Что мы можем сказать о функционировании общественных систем с точки зрения экономиста? Не упускаем ли мы, стоя на этой точке зрения, чего-нибудь важного?

Вернувшись к первой главе этой книги, вы найдете небольшое рассуждение об "уклонах" или "предубеждениях" ("biases"), свойственных экономической теории. Прочитав всю книгу, вы, может быть, захотите перечитать се заново. Что вы теперь скажете об этих "уклонах"? Искажения это или полезные рабочие гипотезы?

Что знают экономисты?

Смотреть на вещи с точки зрения экономиста -- это значит систематизировать хорошо известные всем явления с помощью таких понятий, как спрос, альтернативная стоимость, предельный эффект и сравнительная выгода. Экономист знает реальный мир не лучше, а в большинстве случаев хуже менеджеров, инженеров, механиков, словом, людей дела. Но экономисты знают, как разные вещи связаны между собой. Экономическая наука позволяет нам лучше понимать то, что мы видим, более последовательно и логично размышлять о широком круге сложных общественных взаимосвязей.

На практике получается, что это знание в большой мере носит негативный и безличный характер. Как вы уже, наверно, заметили, экономический взгляд на вещи мало помогает нам понять взаимоотношения людей в семье или в другой малой группе, все члены которой хорошо знают друг друга и сотрудничают на личной основе. Экономисты же объясняют, как сотрудничают люди, вовсе не знающие друг друга, но, тем не менее, работающие согласно и чрезвычайно эффективно. Может быть, читая главы этой книги, вы заметили, что большее значение в ней придается не тому, что надо делать, а тому, чего делать не следует. Но отрицательный результат также очень важен. Известный экономист Фрэнк Найт обычно защищал негативный характер, присущий выводам экономистов, такими словами: "Самые вредное -- это вовсе не невежество, а знание чертовой уймы вещей, которые на самом деле неверны".

Слишком много людей "знают", как надо решать неотложные проблемы общества. Экономика представляется им очень просто устроенным миром, где намерения можно легко реализовать, а единственным препятствием на пути создания лучшего общества является недостаток добрых намерений. Но всякое совершаемое в обществе действие влечет за собой непредвиденные и непредсказуемые последствия. К примеру, очевидно, что ограничения на импорт текстиля в США сохраняют рабочие места и доходы отечественных производителей. Но лишь опытный глаз экономиста отметит, что такая мера уменьшит доход всех остальных американцев, поскольку поднимет цены на текстиль, ограничит возможности США в экспорте других товаров и не даст им возможности воспользоваться своими сравнительными преимуществами. Точно так же очевидно, что ограничение квартирной платы уменьшит денежные платежи жильцов домовладельцам. Но многие ли сторонники такой меры отдают себе отчет в том, какие другие платежи придется в этом случае совершать жильцам, какие новые формы дискриминации придут на смену ценовой и какое краткосрочное и долгосрочное воздействие это может оказать на предложение жилья, сдающегося внаем?

Однако люди часто сердятся на тех, кто предостерегает о нежелательности тех или иных мер, но ничего не предлагает взамен. В нашем обществе, привыкшем к чудесам науки и техники, число требований "что-то сделать" значительно превосходит количество серьезных предложений по решению общественных проблем. Наверное, мы ошибаемся, полагая, что общественные проблемы можно решить так же, как технические. Мы признаем, что противоречивые интересы разных слоев общества создают для политиков большие трудности. Но мы все еще недооцениваем сложности целенаправленного переустройства общества. Во многом потому, что недооцениваем сложность социальных систем, в которых развитая сеть взаимодействий координирует поведение людей и побуждает их сотрудничать друг с другом в достижении своих целей.

Может быть, именно поэтому экономическая теория часто скептически оценивает предложения реформировать экономическую систему. Дело не в том, что сами экономисты не заинтересованы в реформе, и тем более не в том, что они -- наемные лакеи привилегированных классов. Дело в том, что, раскрывая взаимозависимость различных решений, экономическая теория привлекает внимание к неизученным последствиям предлагаемых реформ. Обычный ответ экономистов на многие, от чистого сердца идущие предложения, гласит: "Так не выйдет". Реализм часто напоминает консерватизм, но это разные вещи. А в каком-то смысле знание действительно порождает консерватизм. Даже физики подвергались обвинениям в отъявленном консерватизме со стороны изобретателей вечного двигателя.

За пределами экономической науки

Джон Мейнард Кейнс однажды провозгласил тост за экономистов, которые "делают цивилизацию возможной". Возможность цивилизации -- это очень точно сказано! Эффективное распределение ресурсов увеличивает эту возможность, но еще не гарантирует прогресса цивилизации. Хорошо координированное и бесперебойно функционирующее общество дает индивидуумам больше возможностей для выбора, но не гарантирует, что их выбор будет правильным. Экономический образ мышления, особенно в условиях демократии, -- важная предпосылка успешного развития. Но не более того.

Большинство экономистов признают, что применяемые ими понятия и методы иногда искажают изучаемую ими действительность. Они готовы подвергнуть свой анализ и свои выводы суду рациональной критики. Но принять какую-либо точку зрения необходимо в любом исследовании, -- как в естественных, так и в общественных науках. Если экономический образ мышления иногда ведет к искажениям, неверным акцентам, и даже к явным ошибкам, рациональная критика должна внести необходимые поправки. Такие поправки часто опровергали или модифицировали выводы экономистов прошлого. Вероятно, так будет продолжаться и в будущем.

[email protected] Московский Либертариум, 1994-2020