На крутые перемены спроса нет

• Новых проблем не создавать, старые - замазывать;
• Кризисы сами о себе напомнят;
• Не валяй дурака, страна!
• Жизнь наладится лишь тогда, когда людей можно будет к чему-то призвать

Директор Института национальной модели экономики - не
политический проектировщик и даже, пожалуй, не предсказатель.

Одним из первых, еще в 80-х, он заговорил о ваучерной приватизации, но в конечном счете она была организована совсем не так, как ему представлялось.

В начале 90-х он предлагал упразднить субъекты Федерации, уволить выборных губернаторов, а взамен назначить наместников; Думу не выбирать, а комплектовать государевыми людьми.

Перестройка власти, которая началась в прошлом и продолжается в нынешнем году - это, разумеется, нечто совсем другое. Однако то, давнее, направление мыслей эксперта и нынешнее - президента - в чем-то подозрительно похожи.

Поэтому или нет, но рассуждения Виталия НАЙШУЛЯ уже лет десять с любопытством выслушивают сменяющиеся в Кремле лидеры.

Новых проблем не создавать, старые - замазывать

- В России развита периодизация истории по первым лицам. Каждое из наших первых лиц - это отдельный способ жизни страны, и я могу объяснить, почему именно так и должно быть.

Дело в том, что с личностью лидера связаны обязательства. Новопришедший лидер к этим обязательствам не имеет отношения. И если он их подтвердит, то окажется в долгах, не имея никаких активов. Ведь то, что другие должны ему, - это активы, а то, что он сам должен другим, - пассивы. Если он соглашается, что у него пассивы те же самые, что у предшественника, то тем самым оказывается в глобальных минусах. Естественно, он должен закрыть часть пассивов. Поэтому при смене лидера всегда происходит отказ от определенной части обязательств, и новый лидер отчасти действует с чистого листа.

Если же конкретно говорить о смене Ельцина Путиным, то самые громкие вещи за прошедший год связаны с пресечением попыток региональных и экономических олигархов парализовать верховную власть. Потому что, если в комнате не горит свет, то первое, что делают в таких случаях, - ремонтируют выключатель. Надо было просто обеспечить работу центральной власти.

- Ждут. Был строй Ельцина. А новый строй еще не сложился. В таких случаях проще избегать вещей, которые натерли ноги в предшествующий период, и ждать, пока заявят о себе новые тенденции, У меня ощущение, что Путин именно так себя и ведет. «Натертые места» как-то обходятся - этому отчасти способствует благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура. Общий же порядок сейчас таков - там, где были проблемы, стараться новых не создавать, а старые - насколько получится, замазывать. Не вторгаться в жизнь, которая течет своим чередом.

- Совсем не так. Просто власть сейчас нацелена решать текущие проблемы текущими средствами. Скажем, у вас течет кран. Как быть? Можно раз за разом менять там прокладку. Это и называется: решать текущие проблемы в текущем режиме. А можно купить современный кран. который не течет, и даже прокладки в нем вообще нет. Но это требует усилий, расходов, жертв.

- Это естественный этап жизни, и просто так он прекратиться не может. Это связано не с личностью лидера, а с моделью работы власти в стране. На серьезные решения нет спроса. Все говорят, что хорошо бы провести какие-нибудь радикальные преобразования. Но стоит их начать, это сразу вызывает протесты. У большинства жизнь сейчас не настолько плоха, чтобы ее кто-нибудь ножичком кромсал и переделывал.

У тех, кто занимается разработкой концептуальных общественных схем, сильная тоска из-за того, что многое недоделано. Ну, как у ремонтника, который видит, что три стены у дома выкрашены, а четвертая - нет. Но у дома ведь есть хозяин. Который готов купить краску или не готов. Согласен выехать из дома на время ремонта или говорит: ну и фиг с ней, с некрашеной стеной - потом доделаю! В общественном сознании нет внутренних причин, которые требовали бы крутых перемен.

Кризисы сами о себе напомнят

- А тогда будет совсем другая ситуация. Можно перечислить несколько кризисов, которые обязательно напомнят о себе.

Первый кризис - кризис инфраструктуры. Конечно, зря говорят, что с теплосетями или энергоснабжением всего тяжелее будет в 2003-м году. Эта проблема изображается как острая, но определенного момента, когда она схватит за глотку, не будет. Это не острый кризис, а хронический, проявляющий себя в формах постоянной деградации.

Второй кризис - растущая тяжесть выплаты внешних долгов. Хотя насколько растущая, никто не знает: ведь неизвестно, сколько будет стоить нефть в том же 2003-м году.

- Я считаю ее острой. Сама сумма, может быть, и не так велика. Но она велика для нынешнего институционального устройства России.

- Я не стал бы говорить, что если проблема - институциональная, то это делает ее легкой. Ведь чисто экономических проблем на самом деле мало, и они бывают совершенно в других ситуациях - если случился вселенский потоп или расстроилось мировое хозяйство, караваны перестали ходить. Этого у нас не было уже десятки лет. Но все послесталинское время нам не удавалось выпутаться из институционального кризиса.

Отсюда - неизбежность административной реформы. Эта проблема по-настоящему даже еще не поставлена. Все, что до сих пор менялось в сфере администрации, напоминает то, что во времена позднего социализма делали с экономикой: внедряли какой-нибудь «бригадный подряд» или там «щекинский метод». Реформы государственной власти, сравнимой с тем, что в начале 90-х было сделано с экономикой, у нас не было, но она обязательно произойдет.

- А это не технический вопрос. Это вопрос такого же масштаба, как вопрос об отпуске цен. Вот есть одна система - регулирования цен. И другая система - свободных цен. А между ними - критическая точка, в которой никакой системы нет.

- Хотелось бы быть осторожным, но у меня ощущение, что, скажем, муниципальная милиция как структура такой момент пережить не должна. Так же, как советская торговля в 92-м году не пережила освобождение цен. На ее месте возникнет что-то другое.

Не валяй дурака, страна!

- Нам до сих пор не удается избавиться от брежневского строя. И не будем упрощать трудности перехода. Представьте, что вы приходите туда, где находится основной источник ваших доходов, и вам сообщают, что вы будете получать в два раза меньше. Ваше лицо, надо думать, перекашивается. Хотя это и не самая ужасная беда: выживете, конечно. Так вот, страна находится в таком же положении. С хрущевских времен страна валяет дурака: хочет меньше работать и больше получать.

- Можно и так объяснить. Но это выводит нас еще на один кризис. На проблему внутренних долгов и внутренних поступлений. В общественном пространстве не решен вопрос о собственности, социальных обязательствах и налогах. Есть получатели социальных благ, которые говорят: давай, давай, давай! Есть центральная власть, которая могла бы сказать: да откуда у меня деньги? Но она признает, что эти обязательства на ней висят.

С другой стороны, эта же власть бегает с палкой и говорит: а ну-ка, ребята, платите налоги! Но никакой сознательности не встречает. Если и платят, то только из страха, что выйдет себе дороже.

И еще вопрос - о собственности. Собственность вышла из-под обязательств, которые на ней лежали до приватизации. Упрощенно говоря, завод перешел в частные руки, а его долги остались на прежнем владельце - государстве. И властям опять же приходится бегать за частной собственностью с палкой, чтобы она выполнила хоть какие-то обязательства.

Мне кажется, что все эти три проблемы - на самом деле одна проблема. И, по-моему, государство рано или поздно должно будет отойти в сторону и сказать: я, власть, сама ничего не произвожу. Придите сами между собой к согласию по этим проблемам. Государству должно быть все равно, каким будет общее решение - скажем, высокими станут пенсии или не очень. Для него важнее всего, чтобы консенсус вообще был. чтобы и пенсионеры, и те, кто им платит, пришли к какому-то согласию.

Жизнь наладится лишь тогда, когда людей можно будет к чему-то призвать

- Даже боязно говорить такое, но на самом деле ему придется заниматься вопросами символики. При этом надо понимать, что для современного массового общества главное в символике - вовсе не гимн. Куда важнее, например, система государственных праздников. Вот есть у нас сейчас «день единения и согласия» - 7-е ноября. Один шутник сказал, что праздновать 7-е ноября как день национального единства - это то же самое, что день гибели «Титаника» праздновать как день судостроения. Праздники, ключевые для общества даты - это ориентиры. Если такие ориентиры есть, значит, у людей появляется компас, и они становятся способными что-то совместно решать.

Наличие символики - необходимое и достаточное условие для успешных реформ, и эту проблему так или иначе придется решать. Ведь на выходе из советского пространства оказался человек, которого вообще ни к чему призвать нельзя. Западные страны такой степени деморализации никогда не достигали. И это головная боль для экономики, для государства. Верующего человека, к какой бы конфессии он ни принадлежал, можно к чему-то призвать, а нашего - нет.

- Думаю, да. Я бы сказал, что все эти кризисы за последний год уже о себе заявили. На них наткнулись и отскочили.

- Считаю, что верно второе.